Эссе на тему “Искусство и наука”
Познание – прежде всего человеческая деятельность. Это он, человек, всеми доступными ему, исторически сложившимися способами осваивает и очеловечивает действительность. Человек создал два поистине могучих средства познания природы и самого себя – науку и искусство.
Искусство возникло раньше науки, оно вначале вбирало в себя все формы человеческого познания. Почему же они впоследствии разделились? Ответ на этот вопрос надо искать в исследовании самой истории человеческого познания. Сама же история не что иное, как деятельность преследующего свои цели человека.
Не история, именно человек, действительный, живой человек осваивал, обживал земной мир, черпал все свои знания, ощущения и прочее из чувственного мира и опыта получаемого от этого мира.
Стремился устроить окружающий мир так, что бы человек в нем познавал и усваивал истинно человеческое, чтобы он познавал себя как человека.
Изобретение паровоза, автомобиля и самолета, кино и радио, не совершили переворота в психологии людей или их мировосприятии. Новые открытия в науке и технике несравнимы с предшествующими.
Наука и техника не могут не влиять на мировосприятие людей а следовательно, и на их психологию.
И все же существует ли взаимовлияние между искусством и наукой? Да, наука и искусство не только бесспорно влияют друг на друга, но и соперничают в открытиях: первое – в области тайн природы, второе – человеческой души.
Сам же мир науки может быть одним из многих объектов, к которым обращается искусство. Наука может сдвинуть с места гору Эверест, но она не может сделать хоть чуточку добрее человеческое сердце. Это может сделать только искусство, Мало того – это его заглавная, извечная цель.
Современной Америке никак не откажешь в техническом и научном прогрессе, но нельзя сказать, что ее искусство духовно богаче, человечнее, глубже, ярче искусства Итальянского Возрождения, Французского искусства XVIII века или Русского искусства XIX столетия.
Искусство – это грандиозное здание, отдельное же произведение – здание микроскопическое, но тоже завершенное. В науке же ни одно исследование не завершено оно имеет смысл и ценность в ряду предшественников и последователей. Если науку уподобить грандиозному зданию, то отдельные исследования – это кирпич в его стене.
Поэтому искусство веками накапливает ценности, отсеивает слабое, но хранит великое, и оно сотни и тысячи лет волнует слушателей и зрителей. У науки путь более прямой: мысли каждого исследователя, добытые им факты – это кусочек пройденного пути.
Нет дороги без этого метра асфальта, но он пройден, дорога идет дальше, отсюда так мал срок жизни научного произведения, что-то около 30-50 лет. Такова судьба книг и работ гениальных физиков Ньютона, Максвелла, и даже совсем близкого к нам Эйнштейна.
И знакомится с работами гениев ученые советуют по изложениям современников, так как время обтесывает гениальное открытие, придает ему новую форму, даже меняет черты. В этом надо искать источник психологических различий научного и художественного творчества.
Но ученый видит и одну область, где наука и искусство перекрещиваются. Это то, чего не было в прошлом, что появилось в последние десятилетия. Область эта – правила поведения человека. В прошлом веке носителем моральных ценностей являлость только искусство. В нашем веке наука разделяет с искусством, это время.
Современные взгляды на устройство Вселенной, и природу самого человека ставят жесткие выводы об ответственности людей за все живое на земле. Искусство тоже приводит к таким же заключениям, но в нем речь идет не столько о доказательстве, сколько об эмоциональном показе.
И в том, что искусство может заставить нас прожить тысячи чужих жизней, ученый видит самую замечательную и уникальную особенность искусства. Это не значит, что искусство – область только человеческих эмоций, автор не может согласится с мнением что рационализм объединяет и сушит человека.
Физик не видит соперничества между искусством и наукой, цель у них одна и та же – сделать людей счастливыми.
Чем же объясняется падение престижа искусства и опасность превращения его в украшателя жизни? Послушаем.
У искусства много веков имевшего только одного соперника в борьбе за человека – религию, теперь появился новый соперник, незаметно выросший и представший, как по меньшей мере равный, перед изумленным взором художников, привыкших взирать на науку высокомерно и с пренебрежением.
Теперь литература и искусство могут выполнить свое высокое назначение только тогда; когда они предвзято осмыслят, поймут необозримый духовный мир науки, если будут ориентироваться на то же высокий уровень, который молодежь ищет и так часто находит в науке.
Главный пафос статьи и направлен к радикальному изменению отношения со стороны искусства к огромному, полному исканий и подвигов миру людей науки, к их творчеству, к их мыслям, страстям, страданиям и радостям.
В прошлом столетии, когда наука, а вселед за ней и техника занимались более или менее общедоступными вещами, писатели, художники вполне могли подбрасывать ученым плодотворные идеи.
Теперь же фронт исследований, во всяком случае в наиболее развитых науках, углубился в такие дебри, что делать это трудновато. Правда, что непосредственное подбрасывание идей, наиболее простая форма влияния на науку.
Если мы хотим понять действительные возможности искусства в этом плане мы должны более глубоко изучить этот вопрос.
Воздействие научно-технической революции на все сферы нашей жизни никто не может отрицать – настолько это очевидно. Но как не парадоксально, а воздействие современной и не только современной науки и техники на художественное творчество многие годы дискутируется в специальной массовой печати.
В ходе обсуждения высказываются и плодотворные и противоречивые, а часто и прямо противоположные точки зрения. Они весьма поучительны. Научно-техническая революция является вторжением будущего в настоящее, ставящее практической необходимостью сегодняшнюю организацию завтрашнего дня, причем в масштабах всего мира.
Речь здесь идет о небывалом развитии науки и техники, средств коммуникаций, информации, росте населения земли. Количество и уровни всех факторов достигло таких величин, не может существовать в прежнем качестве, в прежних условиях.
И суть здесь не в эволюции а в спонтанном развитии, дело не только в отношениях между людьми разных социальных классов и разных стран, но и в отношениях между всеми людьми со всем миром, одушевленным и неодушевленным, существующим от природы и созданным людьми за время их существования.
В прошлом литература не очень-то отставала от явлений технического прогресса. А как обстоит дело сегодня? Наше время наука и техника по воздействию на человека, его психологию и мироощущение превосходит его традиционные виды художественного творчества.
Как мы видим, признается глобальное воздействие научно-технической революции на все человечество, кроме художественной литературы – человековедения, хотя, разумеется, верно говорится, что цель ее в образной форме как можно полнее осмысливать и отображать проблемы своего времени.
Научно-техническая революция вторгаясь во все области человеческой жизни, несет нам и множество благ, и ставит перед нами новые непредвиденные сложные проблемы, которые предстоит решать и в национальных масштабах, и во всемирных.
Но приписывать всем нам всеобщую растерянность, пугать нас засилием научного рационализма ведущего к опасности, бездушного логизирования, а может быть и эмоционального оскуднения и т.п. можно только из любви к искусству громких слов.
Все это понадобилось для того, что бы со всей страстью показать важную роль искусства признанного компенсировать в нашей мыслительной жизни резко возросшее значение абстракции, сохранить человеку научному целостность своего существа, драгоценное соответствие разума и чувства.
Конечно же, эта идея компенсации не возвышает, а принижает искусство, его значение в общественной жизни.
В искусстве, как и в науке, самая животворящая традиция – вечные поиски, эксперименты, тяга к анализу и синтезу. Наука учит по новому, гораздо тоньше смотреть не только на строение вещества но и на само искусство. И, наконец, самое главное: средства, назначения науки и искусства различны, но связь между ними есть.
Как две параллели они координируются друг с другом и устремляются к будущему, как бы дополняя друг друга, помогая совершенствовать метод художественный и научный. По меткому выражению атомная физика, новая математика, кибернетика, космогония, информатика и интернет нуждается в большей смелости фантазии и мечте.
Искусству же нужны знания, глубокая мысль.
Станислав Лем в отдаленной грядущей высокой цивилизации тоже предвидит неизбежность возрастания “деиндивидуализирующей роли” технологий и преобладания максимально реалистического типа человека и культуры.
Какое же место отводится в этой технологической цивилизации литературе и искусству? Ответ дается явно неутешительный. В умственном эксперименте допускается появление на свет великого множества художественных талантов равных Шекспиру.
Но этот переизбыток гениев искусства обернется для них трагедией. В будущем технологическом обществе даже великие художники станут явлением почти анахроническим, которое можно поощерять и даже уважать, но не без некоторой усмешки.
Вывод явно парадоксальный. И дело здесь оказывается, прежде всего в количестве денег.
“Один Шекспир”, – пишет Лем, – “явление великолепное, 10 Шекспиров – к тому же еще и не обычное, но там, где живет двадцать тысяч художников с Шекспировским талантом, нет больше не единого Шекспира; ибо одно дело – в пределах маленькой группы творцов соревноваться за передачу воспреемникам своего индивидуального способа видения мира, и совсем другое – давится у входа в систему информационных каналов, что выгляди столь же смешно, сколько жалко”.
Такой переизбыток произведений Шекспировского масштаба, такая их лавина приведет к тому, что все будущие средства информации не смогут их освоить и донести до массового потребителя.
Появление двадцати тысяч Шекспиров приведет к обесцениванию художественного творчества.
Главное же заключается в том, что наука в будущем технологическом обществе несомненно раскроет тайны человека, а потому тайны искусства потерпит поражение в своем соперничестве с наукой и в постижении человеческой психологии.
Что же остается тогда искусству? Может быть, оно все-таки сохранит какое-то свое значение в эстетическом освоении мира? Ведь поля деятельности науки и искусства не совпадают, но ведь существование устарелого и поэтому лишь не полного знания одновременно со знанием, постигающим реальное положение вещей невозможно. Очень непривлекательная “рационалистическая”, “деиндивидуализированная”, лишенная всех бесконечных богатств чувственной, эмоциональной человеческой жизни, холодная технологическая цивилизация, которую обещают нашим далеким потомкам.
Что же дала нам многолетняя дискуссия исследователей данной проблемы? Плодотворность ее несомненна.
Дискуссия не только со всей остротой поставила одну из самых кардинальных и назревших проблем взаимосвязи и взаимовлияния искусства и науки – двух могущественийших форм человеческого сознания и преобразования действительности, но вычленила сложнейшие проблемы, которые стали затем исследоваться в более обстоятельной форме. Прислушаемся к мудрым словам Гете: “Говорят, что между двумя противоположными мнениями находится Истина. Ни в коем случае! Между ними лежит проблема”.
Таким образом приблизится к Истине – значит исследовать проблему в ее реальном, историческом развитии.
Источник: https://NauchnieStati.ru/primery/jesse-na-temu-iskusstvo-i-nauka/
Сочинение егэ чем различаются наука и искусство аргументы тексту бондарева
Книга — это познание развития мысли, философских течений, национально-исторических условий общества, породивших на разных этапах веру в добро, разум, просветительство, свободу и справедливость.
Неизмеримо многое может объяснить, открыть и подчинить наука, мыслящая категориями понятий, создающая вещи, системы и формулы, но по своей сути она все-таки не способна исследовать одно — чувства людей, творить образы людей во времени, что делает в силу предназначенной ей судьбы литература. Они близки, наука и искусство. Они познают даже близкие сферы — возможности человека в этом мире. Вместе с тем инструмент познания различен. Конечно же, «Одиссею* Гомера и «Войну и мир» Льва Толстого немыслимо заключить в формулу, подобно тому как это можно сделать в науке после открытия какого-либо закона.
Сочинения по русскому языку и литературе
ВниманиеМногие произведения русской и советской посвящены людям науки и искусства. В частности, в романе Даниила Гранина «Иду на грозу» представлены два взгляда на цель научной деятельности: взгляд Тулина с одной стороны и Крылова — с другой.
В то время как Тулин готов идти на компромисс ради успеха, признания, славы, Крылов убеждён, что истина дороже, и учёному достаточно лишь научного результата.
Примером человека, который стремится познать мир через призму творчества, является Мастер из романа М. И.
Булгакова «Мастер и Маргарита».
В своём романе о Понтии Пилате, труде всей его жизни, Мастер не просто описывает события, произошедшие с прокуратором Иудеи; он стремится понять, что лежало в основе его действий, тем самым отражая своё субъективное видение истории о Понтии Пилате и задавая своему читателю глубокие философские вопросы.
Искусство и его влияние на жизнь
Мы уверены: истины на нашей ладони, они вроде бы так отчётливо видны, так привычны, что мы устали от них. (7)И в итоге обманываем самих себя. (8)Как бы ни господствовала на земле точная наука, мир и человек в нём ещё тайна, к которой мы только прикоснулись.
(9)Но если бы некто всезнающий появился на земле и раскрыл вдруг все загадки Вселенной, это бы людям мало что дало. (10)Ибо каждому суждено пройти долгий путь познания, и роль человеческой памяти на этом пути огромна. (11)Ведь человеческая память, как известно, связана с комплексом ассоциаций.
(12)Маленький толчок извне — и в нашем возбуждённом сознании возникают целые исторические картины, характеры, явления. (13)Память может что-то объяснить, она может быть даже орудием исследования. (14)Одним людям память дана как наказание, другим — как ответственность.
(15)Человек не может заставить себя не думать, не вспоминать, не обобщать.
Сочинения-рассуждения по тексту ю. бондарева «мгновение»
Сочинение-рассуждение ЕГЭ по тексту Ю.Бондарева 5.00/5 (100.00%) 2 votes Память. Как важно это понятие в жизни каждого из нас.
Но почему все чаще забываются важные для каждого человека люди – учителя? Отчего это происходит? Именно над этими вопросами задумывается Ю.Бондарев в своем тексте. В данном отрывке поднимается проблема памяти.
Она относится к категории нравственных проблем и является актуальной в наше время.
Ведь все чаще мы становимся свидетелями того, как люди, вложившие в своих учеников любовь, знания, старания и терпение, состарившись, становятся одинокими и забытыми этими самыми учениками, выросшими и повзрослевшими. Герой текста, окончив школу и покинув родной городок, совсем забыл о своей учительнице.
Сборник идеальных эссе по обществознанию
ВажноВариант 20. Разбор текста из сборника Цыбулько 2018. Аргументы.
Текст Можно ли без ощущения трагической утраты представить современный мир, лишенный печатного знака? На мой взгляд, эта утрата была бы более невосполнимой, чем исчезновение в нашей жизни электрического света, ибо потерян был бы важнейший механизм в передаче и научных знаний, и накопленных всеми эпохами чувств, а человеческий разум погрузился бы в пучину темноты и нравственного застоя. Мир стал бы удручающе обеднен, прервались бы нити от одного человека к другому, и, надо полагать, наступило бы время невежества, подозрительности и отчуждения.
Пример сочинения егэ по тексту ю.в. бондарева
Для меня ясно одно: главные участники истории — это Люди и Время. (2)Не забывать Время — это значит не забывать Людей, не забывать Людей — это значит не забывать Время. (3)Количество дивизий, участвовавших в том или ином сражении, со скрупулёзной точностью подсчитывают историки.
(4)Однако они не смогут подслушать разговор в окопе перед танковой атакой, увидеть страдание и слёзы в глазах восемнадцатилетней девушки-санинструктора, умирающей в полутьме полуразрушенного блиндажа, вокруг которого гудят прорвавшиеся немецкие танки, ощутить треск пулемётной очереди, убивающей жизнь.
(5)Нам было тогда по двадцать лет.
Например, в автобиографической повести «Уроки французского» В.Распутина мы видим непростую и интересную ситуацию.
Лидия Михайловна – учительница французского языка, видя целеустремленность, желание учиться, но в то же время беспомощность и слабость главного героя, помогала ему учить французский язык.
2.
Память может быть «орудием исследования». 3.
Что несут в себе книги? Какова роль книги в жизни человека? Что человек потеряет, если откажется от чтения книг? Такими вопросами задается в своем тексте русский советский писатель и публицист Юрий Васильевич Бондарев. Автор выделяет проблему утраты книжного наследия.
Юрий Васильевич пишет, что книга — это констатация вех истории и верная память человечества. Если бы не книги, то у человека не было бы возможности узнать о быте, нравах, умонастроении и характерах людей, живших несколькими веками ранее.
Также писатель замечает, что не будь книг, люди бы оглядывались назад, будто в туман и пустоту, утратив начала, а стало быть, и концы. Позиция автора обозначена четко и ясно.
Он считает, что утрата книг, стала бы невосполнимой утратой, а человеческий разум погрузился бы в пучину темноты и нравственного застоя.
В те годы страшных испытаний им помогала выживать вера и … молодость, молодость души, прежде всего, – стремление, несмотря ни на что, к жизни и свету. Подтверждение тому мы находим во многих произведениях о войне. Так, героини повести Б. Васильева «А зори здесь тихие…» молоды, полны сил, планов и надежд.
И это несмотря на то, что каждая из них успела пережить трагедию. У кого-то война унесла мужа, у кого-то ребенка, у кого-то – все семью. Безусловно, такое не могло пройти бесследно для девушек – они стали суровее, грустнее, в их глазах появилась боль, а в жизни – ненависть и желание мести.
Но женская, человеческая природа смогла преодолеть и это – несмотря ни на что, в героинях осталось желание любить, нравиться, быть красивыми. Прекрасной иллюстрацией мысли Бондарева является и поэма А. Твардовского «Василий Теркин». Мы узнали, что мир и прочен, и зыбок.
(12)Мы узнали, что солнце может не взойти утром, потому что его блеск, его тепло способна уничтожить бомбёжка, когда горизонт тонет в черно-багровой завесе дыма. (13)Порой мы ненавидели солнце — оно обещало лётную погоду и, значит, косяки пикирующих на траншеи «юнкерсов» .
(14)Мы узнали, что солнце может ласково согревать не только летом, но и в жесточайшие январские морозы, вместе с тем равнодушно и беспощадно обнажать своим светом во всех деталях недавнюю картину боя, развороченные прямыми попаданиями орудия, тела убитых, которых ты минуту назад называл по имени.
(15)Мы узнавали мир вместе с человеческим мужеством и страданиями.
Процесс познания начинается с прошлого, он не может быть отъединён от настоящего и локализован.
(17)И я думаю, что такой памятью-ответственностью и памятью познания были наделены и Михаил Шолохов, и Леонид Леонов, и Алексей Толстой, когда в тридцатых годах писали свои знаменитейшие романы. (18)Это было глубочайшее проникновение в прошлое, а следовательно, никогда не терявшее своей новизны открытие.
(19)Двадцатые, а также тридцатые годы, таким образом, всеобъёмно исследовались советской литературой. (20)Думаю, сейчас в нашем искусстве наступила пора тщательного исследования сороковых и пятидесятых годов. (21)Накоп лен богатый жизненный и душевный опыт, связанный с этой эпохой. (22)Это исследование героического и трагического, исследование мужества народа и его характера. (23)Всё, что касается морали, — предмет искусства, а всё, что связано с моралью, лежит в социальной сфере.
Источник: http://law-uradres.ru/sochinenie-ege-chem-razlichayutsya-nauka-i-iskusstvo-argumenty-tekstu-bondareva/
Искусство и историческая наука
Искусство и историческая наука
Петр Алексеевич Николаев
Имея в виду сказанное об относительной самостоятельности искусства, можно было бы предположить, что его законы и основная структура могут в полной степени быть проанализированы в системе лишь искусствоведческих терминов. Однако теория искусства и литературы не могут обойтись без взаимодействия с другими научными дисциплинами.
Один случай такого взаимодействия — теория искусства и эстетика (часть философии) — был рассмотрен в предыдущей лекции. Теперь логично остановиться на исторической науке. В определенных случаях она оказывается базой для истории искусства, в других необходимым подспорьем.
Вот два примера. Можно, анализируя «Горе от ума» А.Грибоедова, превосходно интерпретировать связи классицистической поэтики с реализмом.
Единство времени и места действия и реалистический принцип трактовки художественного характера — это главное структурное своеобразие знаменитой комедии.
Но останутся при всей терминологической оснащенности, взятой из искусствознания, казалось бы, маленькие детали, без которых невозможно понять существенные содержательные аспекты и особенности художественного мышления драматурга.
Академик М.Нечкина, выдающийся историк, посвятила исследованию темы «Грибоедов и декабристы» обширную монографию с одноименным названием. Мысль книги такова. Грибоедов сочувствовал декабризму. Автор апеллировала к многочисленным, в том числе архивным, документам, показав близость писателя к членам тайных обществ.
Но она не придала большого значения вопросу, с которым обращается Чацкий к Репетилову: «Шумите вы, и только?» Но вопрос этот принципиален в пьесе.
Так вот литературоведы не могли бы понять его значения, если бы не заинтересовались конкретными данными исторической науки, почерпнутыми из трудов историков, в том числе исторических биографов Грибоедова, к числу которых относится и сама М.Нечкина.
В 1820 году Грибоедов, как и многие вольнодумцы (в том числе и Пушкин), были сосланы на юг за участие в собраниях нелегальных организаций «Союз благоденствия» и «Союз спасения». В них участвовали и знаменитые исторические личности, и литературные персонажи.
Там острили, говорили язвительные фразы по отношению к власти, там бывал Чаадаев, там бывал и пушкинский герой Евгений Онегин, где научился «возбуждать улыбку дам огнем нежданных эпиграмм».
Все вольнодумцы разбрелись в разные стороны: кто пошел служить власти, кто ушел в одиночество, чтобы впоследствии отозваться статьями и книгами, подобно упомянутому Чаадаеву с его «Философическими письмами». Кто оказался вне всяких дел и стал, по тогдашнему определению, лишним человеком — как Онегин.
Грибоедов, уехав на юг, создавал комедию под впечатлением пламенных речей и публицистических деклараций, которые он слышал в названных кружках. Вот почему его Чацкий так много декларирует.
Вернувшись с юга и дописывая комедию, он присматривался к тому, что происходит среди российской интеллигенции и среди российского офицерства — там было много его приятелей.
И он, писатель, осознает, что сочувствует теперь более не тем, кто декларирует, «шумит».
Вот откуда возникает вопрос Чацкого, устами которого драматург и выражает свое отношение к попыткам его давних друзей избрать какую-то иную тактику в своем общественном движении.
Другой пример относится к иным категориям искусствознания.
Тем, которые помогают понять многие степени условности в искусстве, например, комические и сатирические формы повествования. Речь пойдет о сатирической хронике М.Салтыкова-Щедрина «История одного города», созданной в конце 60-х годов XIX века. Современники увидели в персонажах этой книги многих исторических деятелей XVIII и начала XIX веков.
Они говорили писателю лестные слова об удачном, очень правдивом изображении министров, генералов и даже царей прошлого. Но Салтыков-Щедрин отвечал неизменно: я с миром отжившим полемизировать не собирался. Это удивляло читателей и критиков. Как же так, полагали они, ведь вот, скажем, портрет Александра I здесь присутствует в изображении одного из градоначальников.
Понятно, что имеется в виду градоначальник виконт Дю Шарио.
Во-первых, зовут его Ангелом Дорофеевичем, одно из этих слов в переводе с греческого звучит как «богоданный, благословенный». Как свидетельствовали все мемуарные сочинения, именно так называли в ближайшем окружении нашего царя.
А затем сообщение о том, что виконт Дю Шарио при рассмотрении оказался девицей, казалось, прямо говорит о портретном сходстве этого персонажа с Александром: на женственный облик царя указывали все мемуаристы. А Щедрин — свое: я с миром отжившим полемизировать не собирался. Но если так, то кем же персонифицирован современный Щедрину мир? Наконец-то догадались.
Это знаменитый публицист М.Катков, главный редактор журнала «Русский вестник», человек, которого побаивался сам Муравьев-вешатель, подавивший польское восстание в 1863 году.
Вспомнили и эволюцию Каткова, который когда-то слушал в Московском университете лекции либерального профессора Грановского и пытался дружить с Белинским, а потом стал выпускать в 50-е годы названный журнал, идеология которого эволюционировала от умеренного либерализма к оголтелой реакционности. Внимание читателей и критиков к этой эволюции обратила такая характерологическая деталь: виконт любил рассуждать о благе народа, но часто переходил к рассуждениям о благе царей и воо
Источник: https://www.studsell.com/view/54103/
Что общего между наукой и искусством?
Что общего между наукой и искусством? Кто-то, наморщив лоб, ответит, что и то, и другое – изобретение человеческого разума, но по сути – совершенно несвязанные явления. Но это в корне неверно.
- Рисуйте то, что хотите увидеть
- Загадки Рене Магритта
И искусство, и наука родились из извечной потребности человека в познании. По сути – искусство есть «мать наук», оно возникло куда раньше и постоянно вбирало в себя все формы познания. Тем не менее, на определенном этапе пути науки и искусства разошлись, и каждый вид деятельности занял свою специфическую нишу.
Так чем же являются наука и искусство на сегодняшний день – соперниками или союзниками? Наука познает мир при помощи логики, а искусство — с помощью эмоциональных образов.
Наука движет прогресс вперед, позволяет человеку выживать, улучшать быт, познавать мир с «технической» стороны.
Искусство же позволяет человеку познать себя изнутри, проникнуть в глубины подсознания, оно же находит путь к потаенным уголкам души, взывает к доброте и милосердию в человеческом сердце.
Ни одна картина или книга еще не обогрела человека физически (разве что если кинуть произведение искусства в костер, как делал из нужды Пикассо), но и ни одна химическая формула не пробудила в чьем-то сердце сострадания к ближним.
Получается, что для физического выживания более полезна наука, которая помогает прокормиться, согреться, защититься от опасностей окружающего мира нашему телу. Но без искусства не будет духовной пищи, которая позволяет человеку не зачахнуть, не погрязнуть в материализме, не разочароваться в бытие. Искусство – пища для наших душ.
Искусство позволяет испытать катарсис – чувство, описанное Аристотелем; оно очищает, дает душе отдохновение, облагораживает личность, способствует ее гармонизации. Наука может сдвинуть горы, но не сделает человека добрее.
Получается, что искусство и наука – противоположные грани познания? Но наблюдательный человек найдет и места, где эти грани пересекаются.
Ранее наука заставляла человека двигаться вперед и вперед, не считаясь со средствами (не верите – почитайте хотя бы «Таинственный остров» Жюля Верна и оцените, как новоявленные островитяне обращаются с приютившей их землей). Тем не менее, в последнее время искусств,о всегда служившее моральным ориентиром, активно «перетягивает» науку нас свою сторону.
В наше время наука провозглашает заботу о природе и сохранении нравственности путем создания доказательной базы, искусство же дополняет эту работу яркими, эмоциональными образами, оставляющими следы в памяти и сердце.
С практической стороны, если углубляться в детали – наука помогает художникам развивать технические приемы, создавая новые инструменты, изучая строение живого и неживого, а искусство помогает науке иллюстрациями и аккомпанементом.
Не станем же разделять Искусство и Науку – двух сестер, вечно пытающихся превзойти одна другую, но и помогающих друг другу достигать собственных целей. В целом, у них весьма гармоничные отношения.
Источник: https://masterkrasok.ru/posts/chto-obshchego-mezhdu-naukoy-i-iskusstvom
Сочинение на тему «Творчество»
Если бы меня спросили, что я считаю самым удивительным человеческим произведением, я бы сказала, что это творчество. При этом нет значения, какое именно творчество: рисование, театр, кино, литература, танец. Любой его вид – это что-то необычное, глубокое, прекрасное, что волнует душу и будоражит разум.
Откуда оно вообще появилось? Думая об этом, пытаюсь представить первых людей. Они были напуганы, но при этом и приспособлены к жестоким условиям.
Они еще не могли объяснить элементарные вещи: откуда берется дождь, как растет трава, что такое молния, как укротить огонь, как прожить на этой Земле? Первобытные люди кое в чем, наверное, были гораздо более сообразительные нас: они ориентировались по звездам, они могли предсказать погоду, опираясь на наблюдения за животными и насекомыми, они быстро бегали, лазили по деревьям, выдерживали низкие температуры без шубок и кожаной обуви. Они наблюдали за природой, и она была в прямом смысле слова их матерью, ведь от нее зависело все: погода, еда, жилье. Наверное, в результате таких наблюдений и появлялись первые песни, первые рисунки, первые попытки создать нечто прекрасное. Возможно, первобытные люди уже знали о вдохновении? Они засыпали под звездами у костра, собирали в полях и лесах ягоды, выращивали первые растения, приручали первых животных. Им надо было как-то передавать свой опыт, свои знания. Так появлялись зачатки письменности: наскальные рисунки, найденные в многих пещерах мира, подтверждают первые попытки письменной передаче своих знаний.
Первые люди верили в силы природы. Чтобы задобрить их, вызвать дождь или солнце, они проводили различные ритуалы. В них были элементы песен и танца. Впоследствии это приобрело не сакрального, а развлекательного значение: люди начали петь не для богов, а для себя, для настроения и развлечения.
А театральные представления устраивали друг для друга, а не только для божества, которое воплощало дождь. Из уст в уста передавались легенды, сказки, предания, которые позже можно было записать. Где-не-где появлялись люди, которые имели талант к письменному слову: после того, как появилась грамотность, они приобщились к литературному творчеству.
А наскальные рисунки постепенно превращались в полноценные произведения изобразительного искусства.
Искусство возникло из наблюдения за природой. Созерцание окружающего мира, анализ того, что происходит вокруг, человеческие отношения вдохновляли людей создавать что-то, что смогло бы передать всю сложность человеческой жизни. Хотелось бы знать, что было первым человеческим вдохновением. Как от наскальных рисунков, передавали маршрут или какие-то инструкции, рисование перешло на новый уровень? Как первые ритуальные постановки переросли в полноценный театр? Наверное, в человеке есть нечто врожденное, связанное с тягой к искусству. Иначе это просто невозможно объяснить! Внутри человека есть незримый свет, который стремится проектировать этот мир в рисунки, тексты, мелодии. Эта врожденная черта отличает нас от остальных другого живого мира: ни у кого нет больше желания и стремления передать свой внутренний мир через что-то, нет возможности создавать загадочные новые миры, как в литературе, складывать звуки в мелодии, как в музыке, инсценировать картины жизни и действительности, как в театре.
Для меня творчество – это способ проявить себя, изложить свои чувства. Я увлекаюсь рисованием и поэзией.
В стихах можно сформулировать то, что так трудно сказать простыми словами, но в рифмованных строках получается на ура! Рисунок – другой способ передать мысль: через цветовую палитру, через различные мазки кисти.
К тому же искусство – это и способ отдохнуть также, отвлечься от проблем и тревожных мыслей. Оно всегда успокаивает, дарит ощущение счастья и покоя.
Источник: https://www.lang-lit.ru/2017/11/tvorchestvo.html
Загрузка...
